Раз мыслей особо нет, решила окультуривать маленькую горстку читателей и мотивировать себя.
Давно вообще хотела это сделать...
Отныне здесь будут появляться краткие отчёты о прочтённых книгах. Чаще с цитатами.
Плюс к ним - отчёты о изученных дискографиях приглянувшихся исполнителей. Отчет, соответственно, в песнях.
Начнём для примера.
Евгений Замятин "Мы"Пожалела немного, что не прочитала в прошлом году по программе - и примерно в это же время вроде, весной, мы его проходили. Аналогии радуют, и стиль его мне нравится, хотя ближе к концу читать тяжеловато - но это всего лишь потому, что, как по мне, героя рвут эмоции, и это видно через эту иррациональность.
******
И все-таки я, он и О – мы треугольник, пусть даже и неравнобедренный, а все-таки треугольник. Мы, если говорить языком наших предков (быть может, вам, планетные мои читатели, этот язык – понятней), мы – семья. И так хорошо иногда хоть ненадолго отдохнуть, в простой, крепкий треугольник замкнуть себя от всего, что…
***
– Туман… Очень.
– Ты любишь туман?
Это древнее, давно забытое «ты», «ты» властелина к рабу – вошло в меня остро, медленно: да, я раб, и это – тоже нужно, тоже хорошо.
– Да, хорошо… – вслух сказал я себе. И потом ей: – Я ненавижу туман. Я боюсь тумана.
– Значит – любишь. Боишься – потому что это сильнее тебя, ненавидишь – потому что боишься, любишь – потому что не можешь покорить это себе. Ведь только и можно любить непокорное.
***
Вы, читающие эти записки, – кто бы вы ни были, но над вами солнце. И если вы тоже когда-нибудь были так больны, как я сейчас, вы знаете, какое бывает – какое может быть – утром солнце, вы знаете это розовое, прозрачное, теплое золото. И самый воздух – чуть розовый, и все пропитано нежной солнечной кровью, все – живое: живые и все до одного улыбаются – люди. Может случиться, через час исчезнет, через час выкаплет розовая кровь, но пока – живое.
***
Человек – как роман: до самой последней страницы не знаешь, чем кончится. Иначе не стоило бы и читать…
***
– Да, революция! Почему же это нелепо?
– Нелепо – потому что революции не может быть. Потому что наша – это не ты, а я говорю, – наша революция была последней. И больше никаких революций не может быть. Это известно всякому…
Насмешливый, острый треугольник бровей:
– Милый мой: ты – математик. Даже – больше: ты философ – от математики. Так вот: назови мне последнее число.
– То есть? Я… я не понимаю: какое – последнее?
– Ну – последнее, верхнее, самое большое.
– Но, I, – это же нелепо. Раз число чисел – бесконечно, какое же ты хочешь последнее?
– А какую же ты хочешь последнюю революцию? Последней – нет, революции – бесконечны. Последняя – это для детей: детей бесконечность пугает, а необходимо – чтобы дети спокойно спали по ночам…
***
Тут я на собственном опыте увидел, что смех – самое страшное оружие: смехом можно убить все – даже убийство.